Отправлено: 05.07.09 23:03. Заголовок: "Яд, мудрецом тебе предложенный, прими..." "Каменный крест", вечер 05 сентября

 Отправлено: 05.07.09 23:06. Заголовок: Проблемы начались мг..

Проблемы начались мгновенно, как только груз ответственности за это недоразумение, распластавшееся посреди шатра, лег на плечи среднему (а возможно уже и старшему) Бланшфору. Надо сказать, Симон сам вызвался сопроводить пострадавшего до Каменного Креста, но вы поймёте его резвость, если сможете вообразить ту картину, которую мигом нарисовало Симону скупое на подобные дары воображение. Стоя посреди палатки и вперившись в брата невидящим взором, он вполуха слушал наставления матери, а сам уже предвкушал, как зашвырнёт «тело» на слегка припорошенную соломой телегу и будет гордо восседать на коне, наблюдая как Ивушку повезут аккурат по всем ухабам! Он бы даже приплатил тому, кто станет управлять телегой, если бы был уверен, что просьба «трясти покрепче» не достигнет слуха матушки ни до ни после…
Замечтавшись, Симон не заметил как прервался нескончаемый поток поучений мадам де Бланшфор, не сразу заметил и её пристальный взгляд, въедливо изучавший его физиономию. То ли родительница стала еще более проницательной под воздействием тревоги на её и без того пытливый ум, то ли мечтательность обычно дуболомистого Симона выглядела со стороны уж слишком кровожадно в свете последних событий и навеяла ей воспоминания давешней братской потасовки... Во всяком случае сурово поджавшиеся матушкины губы напрочь лишили Симона всякой надежды на отмщение. Вот так одно движение брови может скинуть рыцаря с небес на землю и заставить его горько сожалеть о собственном благородстве. Симон был жестоко наказан. Никакой телеги ему не досталось, вместо этого двое оруженосцев втащили в шатёр носилки, собранные из пары оглобель и – о боги! – его же плаща. Симон сжал кулаки и едва не пустил дым из ноздрей, будто заправский дракон из легенд… Матушка же удовлетворенно оглядела конструкцию и пока туда перекладывали Ива, самолично наставляла оруженосцев, как именно следует тащить её возлюбленного сына до Каменного Креста.
Таким образом, Симон был лишен возможности хоть как-то «отыграться» за свои мучения, да еще проигрывал в скорости по сравнению с собственным первоначальным планом. Теперь он был вынужден медленно тащиться подле носилок и следить, чтобы его драгоценного братца ненароком не растрясли!
Всю дорогу он молил бога только о том, чтобы его братец не очнулся раньше времени… а именно раньше того момента, когда ему самому удастся улизнуть обратно на турнир. Хватит. Симон и так натерпелся по горло от этого раздолбая, который со свойственным тому самодовольством даже проиграв, умудрился состроить из себя героя и нагадить брату!
Двигаться в скорбной процессии было чертовски неприятно, тем более что он, Симон, вообще-то был почти победителем! А тут на тебе… сочувственные взгляды встречных-поперечных, вздохи девиц, пусть и далеко не все из них были хотя бы милыми, но тем не менее… всё внимание было снова устремлено на Ива, на Симона только беглые взгляды бросали. Чем ближе продвигались к «Кресту», тем сильнее Бланшфор закипал.
«А Ив, паскуда, как нарочно картинно бледнеет в этих своих носилках… еще плащ протрёт, небось… чай, не свой собственный…»
В самом трактире Симону досталось не меньше. Впереть эдакую тушку в их комнатку, да по крутой лестнице, да протискиваясь в толпе зевак (не смотря на то что почти все новые постояльцы схлынули на турнир, ощущение многолюдья не испарилось)… На лестнице, неся нижний конец носилок, Симон со злости аж оступился, за что немедленно получил Ивовской пяткой в глаз. Братец и в сознании не смог бы придумать ничего лучше и действеннее чем вовремя сползти вниз.
О попытках развернуться в комнате рассказывать нет смысла, так же как и о ссадинах полученных от дверного косяка и о прищемленных пальцах… Ива перегрузили на постель.
Симон всё-таки потешил себя, запретив оруженосцам навещать господина Ива пока тот сам не проснется. И главного он не сделал – не распорядился об ужине, который должен был ожидать раненого к моменту его воскрешения ото сна. Ох и натерпелся же Симон… братец Ив уже и стонал во сне, и даже пытался «удобнее повернуться», скотина эдакая… но бог или дьявол хранили нерадивого родственника, так что потеряв уйму времени, но Симон сумел выскользнуть из каменного креста и устремиться на пир.


Ивушка очнулся и совершенно не обрадовался окружающему миру. Да… засыпал он в куда более возвышенном настроении. Героем, разумеется, он себя чувствовать не перестал, но вот сведённый голодной судорогой желудок его отнюдь не радовал. Больше того, рыцарь с детства отличался тем, что внезапные приступы безудержного голода в буквальном смысле будили в нём зверя, запрятанного, вестимо, в желудке. Обычно Ив переставал владеть собой, начинал метаться, что младенец в люльке… пока ему не дадут насытиться. Вот и теперь, осознав себя смертельно голодным, да еще всеми покинутым, Ив до конца еще не очнувшись, заголосил, призывая матушку. Ему и в голову придти не могло, что в момент когда он лежит едва живой в трактире, его матушка, вечно за него пекущаяся, на этот раз не дежурит у постели умирающего. О брате Бертране и важнейшей беседе о судьбе Стефана, назначенной на сегодня, он, разумеется, даже и не вспомнил.

Возопив трижды, Ив понял что его не слышат. А было ли кому слышать? Матушкины служанки не ночевали в Каменном Кресте и не вернулись еще, оруженосцы, подежурив под дверью по совести как раз теперь отошли пропустить по кружечке эля да и вообще на людей взглянуть, так что стенания молодого Бланшфора могли услышать лишь случайные соседи.
Сесть тоже не получилось. Попытка пошевелить рукой закончилась воплем. Правда, это был вопль боли, изрядно сдобренной обидой, но Ив отдался ему с готовностью. Он был один, смертельно голодный, с кружащейся головой и болящей рукой… да и шишка на затылке не скрашивала сей печальной картины. Ив почувствовал. Что ненавидит весь мир. Особенно Симона, который (тут Ив готов был поклясться) именно сейчас уплетает что-нибудь чертовски аппетитное.
- Дьявольское отродье! - Снова взвыл Ив, приподнимаясь на локте и чувствуя как слёзы горести и обиды обжигают ему глаза.

 Отправлено: 06.07.09 00:26. Заголовок: Эпизод следует за &#..

Эпизод следует за "От правды к тайне - легкий миг один"

... Барон затворил за собой дверь комнаты, бросив последний взгляд на опускающуюся на колени Изабель. За его спиной тут же выросла фигура Мардана; казалось, что верные телохранители алхимика не знают ни сна, ни усталости, и питаются святым духом; во всяком случае он мог по пальцам пересчитать случаи, когда кого-то из них недоставало на месте. Последней такой оплошностью было вторжение графа Вандомского, и де Белем до сих пор носил в душе спокойное, но от этого не менее непреклонное желание наказать виновника.
Обычно таким наказанием являлась порка: за свою бытность на землях Леванта барон обучился ее примудростям у местных жителей, и испытал на собственной шкуре всю изощренную прелесть этого искусства.
Смятение, нараставшее в его душе, требовало выхода, и мужчина на секунду заколебался,- но его рабы именно сегодня ночью нужны были ему живыми и здоровыми.
Поэтому он лишь кивнул на дверь, приказав не спускать с нее глаз,- но сперва распорядился навести порядок в своем шатре, чтобы там можно было провести обряд венчания.

Невольник отправился исполнять его приказание, а барон, опершись о перила - комнаты находились на втором этаже, над общим залом - устремил невидящих взгляд на толкавшихся внизу людей. Его мысли крутились вокруг обеих предстоящих событий: брака и визита в замок, выбранный Эдмоном,- и были полны тревоги. И пусть Изабель еще медлила с решением, необходимость покинуть ее в одиночестве поставила де Белема перед нелегким выбором.
С одной стороны, он не представлял себе, как отправится на рискованное предприятие без своих ассасинов, с другой - как оставит жену без охраны в этом сомнительном месте. Он не сомневался, что де Бокур отправится на ночную вылазку не в одиночку; можно было приказать обоим персам сторожить в его отсутствие - но этого чернокнижнику казалось мало. Особенно сейчас, когда Изабель проявила невиданное ранее упорство и ее появление взбудоражило столь многих людей, чье могущество было слишком велико для него.
Можно было нанять нескольких головорезов в помощь - зал был заполнен ими - но проснувшаяся ревность принялась шептать ему в ухо страшные сказки. К тому же почти все эти люди лопотали на местном диком наречии, которого он не понимал. Служанка же, как назло, куда-то запропастилась, напуганная своим проступком; впрочем, Уильям все равно не доверил бы ей теперь и ломаного гроша.
... Мрачные рызмышления барона были прерваны самым прозаическим образом: запахи, доносившиеся из кухни, напомнили ему о том, что во рту у него и Изабель с самого утра не было ни крошки. Конечно, перед причастием полагаются сутки поста, но морить голодом женщину, да еще в тягости, он не мог. Поэтому, едва заметив возвращающегося ассасина, Белем запахнулся в халат и, спустившись в зал, приказал подать себе ужин - и отнести наверх, в свою комнату, неразбавленного вина и фруктов.

 Отправлено: 07.07.09 17:23. Заголовок: Еще пару раз сотряся..

Еще пару раз сотряся воздух воплями, Ив вскинул голову в злобе и решительности… Как оказалось – зря. Хранилище разума подвело, трактирная комнатушка поплыла перед глазами, а в добавок ко тому с новой силой накатила голодная тошнота. Скорчась, Ив прижал руку ко рту и тут же повалился на постель… только теперь он до конца осознал, что происходит – одна рука его оказалась перевязана и её пронизывала боль, потому что попытки ею шевельнуть были сделаны бессознательно и, по видимому, чрезмерно резко. Перевалившись на спину и осторожно прижимая повреждённую длань, Ив де Бланшфор молча боролся с головокружением, одновременно пытаясь восстановить в памяти последние события… Увы, падение не стёрлось из памяти так же как и мерзкая рожа Симона… Вот уж кого он проклинал на чем свет стоит и не задумываясь придушил бы даже одной рукой, будь этот дьявол во плоти теперь перед ним! Дальше шли отрывочные воспоминания, неразрывно связанные с образом зловещего чернокнижника – их вчерашнего знакомца. Медленно, будто окутанные еще туманом, из памяти всплыли подробности произошедшего в шатре… начались они с запаха, въевшегося в рубашку, ныне больше напоминавшую лохмотья… Бланшфор как лежал навзничь, так и подпрыгнул на своей постели.
«Ба… да я был прав насчет мессира барона, клянусь апостолами! Даже отец нас не «лечил» такими причудливыми курениями…» - Мелькнуло в голове… мысли с некоторым трудом продирались сквозь разъедающий всё существо голод и отрывки ведений, оставлявших послевкусие полёта, невероятности и горькости во рту… Ив уже готов был решить, что всё это был лишь сон, но новый приступ тошноты едва не скинул его с постели…
Еще пару раз кликнув по имени горе-оруженосцев и хрипло проорав им несколько зловещих угроз, из тех, что ни в коем случае не должны коснуться дамских ушей, Ив принял наконец тот факт, что никто не собирается приходить ему на помощь. Проклятое племя неблагодарных выродков, к коему сейчас относился почти весь мир, думать забыло о его существовании… Насилу поднявшись с постели, Бланшфор совершил подвиг – перебрался к выходу из своего узилища. Путь этот оказался одним из самых тернистых в жизни молодого рыцаря, но так как целью его было насыщение, любимец своей матери не собирался сдаваться. Оглашая узкий коридор отборной руганью, "раненый" герой стал пробираться к лестнице, отчаянно путаясь в собственных ногах, потому что голова еще кружилась. На этом испытания не кончились. Аромат свежеприготовленной пищи, учуянный уже мессиром Беллемом, в другой раз лишь пощекотал бы нос, а теперь едва вовсе не сбил Ива с ног… лишь уцепившись здоровой рукой за перила, наш горе-путешественник только слегка проехался, отбив пятки, но не пересчитал ступеньки ни более чувствительным местом, ни зубами.
Аккурат в это время один из оруженосцев, веселеющий над кружкой эля, краем уха уловил, как кто-то из постояльцев потребовал вина «без этого дрянного осадка» и невнятным движением разума вспомнил о наставлениях чернокнижника, полученных от него еще в шатре. Симон столь проворно прогнал слуг из комнаты "раненного", что несчастный оруженосец позабыл об этой премудрости, тем более что после изнурительного пути сил у него не оставалось. Вскочив с места, и опрокинув кружку, он ринулся было напрямки к лестнице, но, растолкав пару человек, едва не врезался в сарацина, распоряжавшегося об обеде, в ужасе, боясь последствий своего проступка, оруженосец шарахнулся в сторону, спешно поклонившись и устремился дальше… но тут ему преградил путь пошатывающийся и злой как черт Бланшфор.
- Мессир Бланшфор! Хвала господу, вы очнулись… - Пролепетал несчастный бледнея, но по цвету ему было далеко до своего хозяина. – Вам бы… прилечь… ваша рука… И рубашку переменить… раз… уж… - Вид у ива был и правда изрядно потрепанный. После того как «целитель» прошелся ножом по его одежде.
- Какого дьявола вас носит, поганцы?!! – Прошипел Ив, стискивая кулак. – Я сейчас умру от голода, а тебе и дела нет, свиной выкормыш! – Обрушился он, на оруженосца, борясь с дурнотой… но тут горящий праведным гневом взгляд "раненного", еще мутный от головокружения, нашел замотанную в черное фигуру, которая не могла принадлежать кому-то кроме его спасителя. Прекратив орать, и потребовав обеда одновременно от оруженосца и одного из подоспевших прислужников, Ив направился к барону. У него было достаточно времени, чтобы припомнить множество подробностей его славных подвигов, и может чего другого он не осознавал, он прекрасно понимал - волчий голод гораздо приятнее смертельной боли в руке, которую он бы теперь непременно имел, не вмешайся вовремя мессир Беллем. Хвала небесам, сейчас боль в руке была терпимой, во всяком случае изводила несколько меньше голода, если её не тревожить.
- Мессир Беллем, не думал вас встретить в такой час… – Ива слегка еще покачивало, но самому ему казалось, что на ногах он стоит уже уверенно. Бланшфор открыл, было, рот для излияния потока благодарностей, но видимо, зло на Симона взяло верх.– Я думал, барон, что я один здесь… раненый… покинутый равнодушными родственниками… - Ив свирепо раздул ноздри… - оставил турнир не насладившись им вполне… Или после моего поединка всё веселье закончилось? – Что-то в лице барона показалось ему еще более угрожающим чем прежде, но шуточка уже слетела с искривленных досадливой ухмылкой губ.

 Отправлено: 07.07.09 18:14. Заголовок: Алхимики утверждают,..

Алхимики утверждают, что кубик льда, полученный на заключительной стадии Великого делания, способен превратить в лед все, к чему прикоснется. Примерно этим же свойством - весьма возможно - обладал взгляд уважаемого барона, который в тот момент, как Ив обратился к нему со своей патетической речью, как раз сделал первый глоток из кубка. Он не вздрогнул, и лишь слегка дернул верхней губой - и, довершив начатое, медленно поднял глаза на охваченного энтузиазмом рыцаря.
- Добрый вечер, мессир де Бланшфор,- поздоровался он ровным голосом, каким хирург, раскладывающий инструменты перед привязанным к столу пациентом, рассказывает последнему, что сейчас тот погрузится в легкий и приятный сон.- Я рад видеть, что вы пребываете в добром здравии и хорошем расположении духа. Для меня будет величайшей честью, если вы пожелаете разделить со мной трапезу,- он указал собеседнику на место напротив, такое же пустое, как и весь стол, за которым расположился чернокнижник.
По себе де Белем знал, насколько сильный голод должен испытывать сейчас молодой рыцарь, и был вполне искренне рад случаю отвлечься от обуревающих его мрачных догадок.

 Отправлено: 08.07.09 22:59. Заголовок: Не ведая об Алхимика..

Не ведая об алхимиках более того, что мог подглядеть в отцовских особенностях и особенностях барона, Бланшфор вряд ли сообразил бы насчет «кубика льда», однако на краткий миг он замер под острым взором мессира де Беллема, ненароком в это время обнаружив у себя в голове мысль о том что глаза у его целителя больно уж русалочьи... ну, водянистые то есть.
Можно было даже сказать, что мессир де Беллем подействовал на Ивушку, как удав на кролика… если, конечно, предположить, что Ив достаточно хорошо знает змей кроме тех, что могут водиться на просторах его родины... ну и если предположить, что у кролика рот стремительно наполняется слюной при слове "трапеза", даже если оно звучит из уст удава...
Бланшфор очень шумно сглотнул, на что вряд ли осмелится даже самый храбрый и самый глупый кролик в присутствии этого самого удава...
- Благодарю Вас, мессир... - Пробормотал Ив, будто подрастеряв свой энтузиазм. На самом деле мысли о еде снова ослабили его ноги, так что рыцарь с радостью упал напротив чернокнижника, и только после этого продолжил. - Для меня… еще большая честь... - речь Бланшфора была прервана долгой, громкой и вкрадчивой тирадой его желудка (завершенной тонким и жалобным писком), много требовательнее самого Ива сообщавшего о своих нуждах... - Кто бы мог подумать, что после эдакого полёта я вообще сегодня на еду смогу смотреть! Если бы не вы, мессир, этот монастырский изверг выдрал бы мне руку ради собственного развлечения... им лишь бы оттяпать. - Ив снова вынужден был прерваться… спешно прижав ладонь к губам, он сглатывал комок голодной мути, подкативший к горлу. Таким образом прервалось повествование, которое могло увести его далеко от дня сегодняшнего, в детство, в тот месяц, когда отец отсутствовал дома и в тот день, когда по недосмотру матушки Ив стал свидетелем нервного припадка, случившегося с их слугой, которому «всего-то занозившийся палец» из-за развившейся гангрены вот так «оттяпал» монастырский лекарь. С тех пор Ив смертельно боялся этот люд и отказывался верить в справедливость любого их вмешательства.
Продышавшись, рыцарь с нескрываемой угрозой глянул в сторону оруженосца, раздобывшего уже ингредиенты для примочки и появившегося только что из кладовки, где ему с некоторым недоумением щедро отгрузили винного осадка. Оруженосец встрепенулся и поспешил подогнать трудящихся над обедом прислужников трактирщика и его самого, за что огрёб, попавшись под горячую руку…

Благополучно забыв о чем говорил только что, Ив слабо улыбнулся.
- Так… кто получил сегодня благосклонность королевы Любви и Красоты, барон? Вы успели узнать, или вам это варварское действо наскучило раньше? Клянусь, я бы с радостью созерцал с его трибун… - Ив поморщился и едва касаясь, осторожно провёл ладонью по плечу повреждённой руки… - Порой там куда интереснее. – Ив с грустью думал о множестве прекрасных леди. Которых мог бы рассмотреть и с которыми мог бы побеседовать, избежать травы и вообще быть теперь в куда лучшей форме. Турниры оно конечно хорошо… но развлечение это для Симона, Ив же предпочитал страдать хотя бы на службе короля, получая хоть какую-то выгоду за такие страдания. От голода мысли у бедного Ивушки слегка путались и даже зрение потеряло остроту.

 Отправлено: 11.07.09 01:36. Заголовок: Алхимик ответил на т..

Алхимик ответил на тираду юного собеседника не сразу, выжидая, пока трактирный слуга, более похожий на взмыленного мула, чем на человека - надо признать, довольно откромленного мула - выставил на стол содержимое своего вместительного подноса. Это дало ему время вызвать в памяти события вчерашнего дня и вновь прочитать странные знаки на рукаве дамы Раймонды.
Сегодня, наскоро латая травмы Ива, барон заметил этот небольшой сувенир, и даже испытал лекое искушение прибрать его, улучив удобное время,- но он отказался от этой идеи. Причиной была не столько осторожность: ведь Бланшфор наверняка хватился бы пропажи,- а нежелание быть пойманным на мелком мошенничестве, когда есть шанс ухватить более крупную рыбу. Навряд ли подобная вышивка появилась на этом платье случайно, и вряд ли случайно оно принадлежало невестке Великого магистра.
Словом, Болем почти не сомневался, что существует некий исходник, с которого леди скопировала свое рукоделие - и мысль заполучить его заставляла кровь в венах алхимика бежать быстрее даже сейчас, когда весы его судьбы его колебались между виселицей и брачным ложем.

Когда собеседник утолил первый голод и вновь стал способен различать человеческую речь, барон возобновил беседу.
- Вряд ли я могу рассказать вам о том, что так вас интересует, мессир. К моему глубочайшему сожалению, я был на турнире с женой, которой сделалось дурно, и мы вынуждены были покинуть это славное собрание, не дожидаясь его завершения. Поистине досадно, тем более, что на турнире присутствовала ваша драгоценная родственница, во славу которой, несомненно, бился не один отважный рыцарь. Да и вы сами, я полагаю, бились за благосклонный взгляд какой-нибудь дамы; надеюсь, ваше плечо не досаждает вам?
Чернокнижнику очень не хотелось затрагивать в беседе неудачную схватку Бланшфора с юным храмовником, но иного выхода подобраться к интересовавшему его предмету он сейчас не нашел. Улыбаясь, и словно смутившись, он наклонил голову, коснувшись ладонью груди в качестве извинения.
- Также я приношу свои глубочайшие извинения за ваше платье, которое я был вынужден привести в негодность. Я буду счастлив возместить вам утрату любым приемлимым для вас способом; если пожелаете, то я видел сегодня в лавке превосходную дамасскую ткань, шитую серебром... Или же вы можете назвать мне стоимость платья в безантах, и я немедленно выплачу ее вам в качестве свидетельства своего уважения.

 Отправлено: 13.07.09 16:05. Заголовок: В связи с отказом ме..

В связи с отказом мессира де Бланшфора от квеста, отыгрыш закрыт.
Его события аннулируются.